Они вышли с рассветом. Солнце начало подниматься над развалинами, и хорошо была видна сетка арматур. Холодный, еще не успевший прогреться ветер пах ржавчиной и оставлял на зубах скрипящую железную крошку. Они вышли из подъезда и оказались во дворе. Стояла мертвая тишина. Живность начнет вылезать только ко времени, когда солнце поднимется высоко в небо, а сейчас оно еще касается старого дома на краю земли. Пять человек медленно двинулись к останкам деревьев. Старые черные шпили, которые когда-то были деревьями. Они заполняли все расстояние между домами. Людям предстояло пройти сквозь скопище черных стволов и дойти до противоположного дома. Там их ждала женщина с картой. На карте был нарисован путь к новому, нетронутому продуктовому. Кто-то говаривал, что там не просто продуктовый, а целый супермаркет. Это похоже на сказку, но проверить не помешает. Люди хотят есть. Поэтому и собрали лучших выживших на выброску в город. В доме хранилось определенное количество еды и ее запасы постоянно пополнялись. Но недавно случилось нашествие подвальных крыс, и до того, как их истребили, крысы успели сожрать почти всю еду. Пострадали даже люди во время травли. И теперь нужно было высылать смелых на поиски еды.
Пять людей приближались к месту встречи. Там им должны передать карту продуктового. Их осталось мало, и секреты их расположения хранились в тайне и карты с нарисованным путем передавались очень неохотно, а то и вовсе продавались. Главный не сказал сколько он заплатил, но по слухам – непомерную цену. Павел повел людей вправо, чтобы обойти старые гаражи. В них могли жить дикие собаки. Не хватало еще тратить боеприпасы и потом опять же делать вылазку в оружейный. Поэтому, прижавшись к стене девятиэтажного дома, идущего справа от сгоревших деревьев и старых гаражей, люди пробирались к месту встречи.


Клочок бумаги, на котором карандашом был начиркан путь к продуктовому, Андрей сложил и убрал в карман куртки. Бумага была старая, порванная и путь нарисован очень неразборчиво. Но даже с первого взгляда было ясно, что идти придется на север, и идти далеко. Мир потихоньку, почти незаметно менялся. Новые краски появлялись в небе, ветер приобретал новый привкус. Преодолев развалины очень высокого дома, вокруг которого валялись обломки верхних этажей, люди вышли на старую дорогу. Она была широкая, шесть машин могут в ряд встать, не задев друг друга боками. Андрей повел отряд по уходящей вверх дороге. Справа тянулся длинной летной черный железный забор. Вернее, когда-то он был черным, но теперь краска сгорела, облупилась и струпьями покрывала прутья. Сквозь забор был виден огромный дом округлой формы, с балконами и со странной круглой тарелкой на крыше. Некоторые говорили, что это тарелка собирает дождевую воду, сама очищает и прозрачная и вкусная влага стекает куда-то в недра этого красивого здания. Сколько горячих голов там полегло - Андрею даже не хотелось считать, цифра была ужасна. Молодые парни, которым надоело прятаться в обжитой пятиэтажке, просыпаться от ударов по рельсе, от голода, от страшных животных, а главное, от ржавой и грязной воды, сбивались в небольшие группы, уходили и уносили с собой боеприпасы, еду, одежду. И все это пропадало за этим решетчатым черным со струпьями краски забором.
На карте было нарисовано два пути. Один главный, нарисованный толстой линией, а второй запасной, обходной. Он сворачивал в сторону и делал петлю. Предстояло сделать выбор. Сейчас или позже.
Они шли уже два часа, солнце выбралось на небо и коснулось верхушек высоких красно-белых труб. До этих самых труб придется идти, выбери он обходной путь. Но если пойти по дороге, то на пути вырастет большой завал, который тоже не так просто обойти. Вот он заштрихованным квадратиком обозначен на жалком клочке тонкой серой бумаги, который они упорно называли картой, на которой нарисован путь.



28 февраля 2008


Уж не обессудьте, писал давно, вообще одно из первых.