Связанный объект: Киришский биохимический завод

"Меня все не оставляет такая мысль: неужели за продукт питания надо платить людскими страданиями... И смертью? Я вот все думаю: этот кусок мяса, который будет выращен на БВК... Он встанет поперек горла не только человеку, который его, может быть, съест, но по-моему и государству."

Владимир Хитрин


Бывает в нашем обществе такое, когда некогда единый народ, живущий на одном клочке земли, разделяется на несколько лагерей. И каждый из этих лагерей по той или иной причине так сильно хочет отстоять свою точку зрения, свои интересы, что напрочь забывает о всем на свете. О ценностях, о морали, о правде, о жизни других людей, о будущем. И иногда, а скорее даже часто, эти лагеря никогда не приходят к общему мнению, пока не случится что-то ужасающее, потрясающее сознания людей. И когда оно случается... Бывает уже слишком поздно.

Эта история произошла в городе Кириши, Ленинградской области. Возможно она будет не совсем по тематике сайта, но я постарался написать для вас максимум материала, который, уверен, должен заинтересовать некоторых здесь. Кто-то узнает что-то новенькое об этом объекте, а кто-то и вовсе будет знакомиться с этим впервые. Надеюсь для вас эта история будет занимательна и поучительна. А теперь, перенесемся в 1987 год, и разберемся, что же произошло на нашумевшем на всю страну заводе － Киришском БХЗ.

Под катом: творческие зарисовки, вырезки из газет, факты, описание катастрофы 1987 года, последствия трагедии, немного цифр, подробное описание структуры КБХЗ и его производства, вывод. Внимание, это действительно большая статья!

***

Дождь. По окну резво стекают струйки воды, капли барабанной дробью отдают по стеклу. Женщина стоит близ окна, грея ноги у батареи. На плите кастрюля с кипящей водой. На руках грудной ребенок. Мать не спеша покачивает годовалого сына, про себя считая минуты, наверное, чтобы успокоиться. В воздухе витает неясность и волнение, но почему?

Ребенок, кажется, тоже чувствует это. Плач нарастает, и мать начинает покачивать его сильнее, успокаивая малыша. Вот уже неделю за ушами у годовалого － мокрая корка. Врачи сначала не могли понять, откуда оно взялось. А потом, неясно откуда, взялось вдруг новое слово － Кандидоз. Это диагноз, который поставили мальчику. Грибковая аллергия, так называют его люди. И непременно, безошибочно они понимают, откуда пришла в их маленький городок эта страшная болезнь. Болезнь Быкова, Киришанка, Киришский СПИД. Источник этой заразы － тремя километрами строго на север, это уже знают все. Женщина окинула взглядом серый горизонт и уже безошибочно, зорким глазом нашла эту трубу. Трубу, которая источает столько горя и страданий, сколько киришанам ранее и не снилось. Труба биохимического завода.


Биохимический завод в городе Кириши был построен в 1974 году, зимой того же года он вышел на проектную мощность и получил первые тонны готовой продукции － БВК. Что же такое БВК? Для начала стоит расшифровать аббревиатуру. Белково-витаминный концентрат, или же паприн (торговое название), это особая кормовая добавка на основе жидких высокоочищенных парафинов нефти, которая массово использовалась в животноводстве в СССР с начала 70-ых годов и до конца 90-ых. Сама эта добавка и есть фактически кормовые дрожжи, некая белковая концентрация в виде белого или светло-бежевого порошкообразного вещества, которая была призвана ускорить рост домашних животных, сбалансировать аминокислоты в организмах птицы, рогатого и копытного скота, которые разводились на всех колхозах и совхозах страны. БВК давал значительный прирост мяса, молока и яиц сельскому хозяйству, что позволило бы сэкономить сотни тысяч тонн фуражного зерна в год.


Но зачем нам вдруг ни с того ни с сего понадобилась эта добавка? Неужели страна переживала какой-то дисбаланс веществ, кризис агросельхозпрома, кризис питательных веществ в рационе граждан? Оказывается, да. Сейчас о принятой в 1982 году Продовольственной программе СССР вспоминают с усмешкой. Однако благодаря ей потребление мяса в 1990 году достигло около 70 кг на душу. На целых 15 кг больше, чем сегодня.

В течение всего советского периода вопросы развития продовольственного комплекса не сходили с экономической повестки дня. Повышение продуктивности животноводства сдерживалось из-за несбалансированности кормов по белку.

В 60-е годы руководство страны выдвинуло задачу производства источника кормового белка, который при откорме животных и птицы превращается в пищевой белок в виде мяса, молока и яиц. Дело в том, что 90 процентов всех кормовых рационов состояло из фуражного зерна с низким содержанием белка, недостаточно богатого по аминокислотному составу и, в частности, лизину, в отличие от бобовых, особенно сои. Своей сои недоставало. Ресурс белковых добавок животного происхождения — рыбная, мясо-костная мука (как недавно выяснилось, весьма опасная из-за проблемы коровьего бешенства), сухое молоко — также был ограничен. В неполноценном (несбалансированном) виде даже в конце 80-х годов использовалось более 42 процентов всех концентрированных кормов, а еще четверть была не сбалансирована по отдельным компонентам. Поэтому расход зерна на тонну комбикормов в СССР был более чем вдвое выше, чем в Голландии, а ежегодно он составлял 20—25 миллионов тонн. Только в 1991 году СССР импортировал 2,1 миллиона тонн соевого шрота (жмыха) и 0,4 миллиона тонн соевых бобов. Соевый шрот закупался у США, ставших фактически поставщиком номер один в мире.

Проводились многочисленные исследования новой технологии, эксперименты и пробы. Уже через 5 лет ученые смогли разработать рабочую схему получения кормовых дрожжей из отходов нефтепродуктов － жидких парафинов нефти. В этом, на самом деле очень хитром процессе, задействована ферментация, флотация, плазмолиз, сепарация, выпарка, сушка, фасовка... И все это включает микроорганизмы, штаммы и грибки. Невероятная, тонкая и специфичная технология получила свои министерства, были подключены уже существующие. Среди действующих на 1970-80-ые － Минмедбиопром, ВНИИсинтезбелок, Гипрогидролиз, Гипробиосинтез, Главмикробиопром и еще несколько узкоспециализированных учреждений. Были построены новые научно-исследовательские институты и лаборатории. В 1968 году была пущена первая опытная установка БВК, в городе Уфа. Новейшие крупнотоннажные производства паприна всегда строились рядом с крупными нефтехимическими комплексами. Среди таких Кириши, Новополоцк, Кстово, Мозырь, Ангарск, Светлый Яр. Стоит также упомянуть крупные гидролизные заводы по производству тех же кормовых дрожжей, только уже из древесно-целлюлозного и растительного сырья － Саратовский, Мантуровский, Речицкий и Хорский биохимзаводы. Они, кстати, давно уже заброшены и представляют собой унылые руины и остатки цехов. Гидролиза, впрочем, стране не хватало, да и новая технология казалось более перспективной, интересной и эффективной для прорывного перестроечного духа, для народа тех лет и удовлетворения его потребностей.


Трубопровод Киришский НПЗ — БХЗ

Поздний мартовский снег － не самое приятное явление. Ботинки и туфли то и дело пачкаются об эту грязную кашу, куда не ступи. Либо в него, либо в грязь. Лучше в снег, конечно. Но толпе идущих на завод рабочих все ни по чем － они придут на работу, выполнят свой долг, поедут домой и в конце месяца получат солидную зарплату. Здесь, на Киришском биохимзаводе трудится более 3000 человек. Средний возраст "биохимовцев" составляет от 24 до 32 лет, здесь кипит молодая, инициативная, прогрессивная кровь, стремление вперед во благо своей семьи, своего города, своей страны. Активный комитет Комсомола от БХЗ постоянно принимает участие в районных слётах, общественных мероприятиях, облагораживании инфраструктуры города и заводской территории. Работники завода получают путёвки в санатории и оздоровительные комплексы, а их дети — в летние и спортивные лагеря. Биохимический завод строил целые кварталы в городе Кириши, и вместе с тем строил репутацию, связи, налаживал производственную деятельность.

Микробиологическая промышленность в СССР, начиная с 1970-ых годов, начала форсированно развиваться. Писались научные работы, защищались дипломные, в светлых умах ковались новые идеи, новые разработки. Были выпущены специальные литературные издания по проектированию установок и предприятий, основам технологии. Для отрасли выделили не только институты и лаборатории, но и конструкторские бюро и отделы химического машиностроения на крупных заводах по всей стране. Так, под Киришами было построено опытное конструкторское бюро тонкого биологического машиностроения, которое занималось разработками и производством опытных установок и технических решений не только для Киришского БХЗ, но и для всех предприятий отрасли.


Команда биохимического завода на районном слёте

Но как бы все хорошо не звучало, всегда стоит упомянуть обратную сторону монеты. Не взглянув на проблему и ее причины, можно породить еще больше проблем. К сожалению, этим не стали руководствоваться при эксплуатации завода. В чём же проблема?

Даже сама изначальная идея синтезировать кормовую добавку из углеводородного сырья кажется безумной, нелогичной, опасной. Нефть, ее отходы, производные. Жидкие парафины, пусть даже очищенные до высших фракций, представляют из себя вещество, имеющее сугубо техническое промышленное применение. Но в пищевой сфере?

И все же, паприн существовал, и довольно таки успешно процветал на рынке сбыта. Сложнейшая схема производства БВК не спроста имеет столько тонкостей и изьянов, столько наработок и инновационных решений для химической промышленности. Технологии ферментации, особые условия газовоздушных и жидкостных сред, правила обращения с микробными массами, разработки абсолютно новых агрегатов и установок (прим. установки промежуточной ферментации или же ферментеры дозревания биомассы линейки "Б"). Институты СССР усиленно трудились над оптимизацией новой отрасли промышленности. И трудились они, воистину, на славу. Положительные результаты лабораторных анализов, опытных промышленных установок и комплексных исследований дало яркий зелёный свет синтезу микробного белка.


Цех ферментации и биореакторы Б-50 на Новополоцком БХЗ. На заднем фоне центробежные распылительные сушилки дрожжей СРЦ-3200

Но не для крупнотоннажного промышленного производства. Как оказалось, учёным и промышленникам только придётся столкнуться лицом к лицу с проблемой их детища. Проблемой, которую разгребать придется не только Киришскому заводу, не только министерствам, но и всей стране.

Начнём наш экскурс в историю ужасной ошибки, которая спровоцировала настоящий общественный взрыв, о котором подавляющее большинство даже и не слышало. Это будет самая большая и непременно основная часть статьи. Если вы еще не устали, то приятного чтения и информационного обогащения. За этим детально рассмотрим технологическую часть микробиологического производства, вспомним что представляет из себя КБХЗ и аналогичные заводы сегодня (ради справедливости перед тематикой сайта) и подведём итог.

***

Всё началось с тревожного отчёта из Киришской центральной районной больницы. На стол главному врачу ЦРБ, Валерию Петровичу Есиновскому, попадает заключение со статистикой: за последние месяцы (1975) было выявлено, что количество заболеваний бронхиальной астмой выросло почти в 20 раз. Такой скачок совпадал со введением в строй биохимического завода. Врач забил тревогу, однако тогда никто не обратил на это должного внимания. За это тоже пришлось отдать цену в копилку накапливавшихся проблем: слишком запоздалая реакция населения на изменение экологической ситуации, в следствии чего запоздалая локализация причин загрязнения.


Есиновский в Москве

С выходом на крупнотоннажные объемы выпуска кормового белка обнаружилась избирательная аллергенная активность белка пыли в отношении некоторого процента населения — аналогично воздействию пыльцы цветов, трав и т. п. Отсюда стоит немного поговорить о том, что такое вообще белковая пыль и как она образуется в производстве.

Белковая пыль — мелкодиспенсерное инертное вещество, производный остаток от микробной массы. В состав пыли входят живые клетки гриба-продуцента и ряд биогенных элементов. Белковая пыль вырабатывается на всех стадиях производства, начиная с ферментации и заканчивая сушкой и упаковкой. Именно на стадии сушки готового витаминного концентрата и выбрасывается наибольшее количество такой пыли, так как в крупнотоннажном производстве используется схема вакуум-выпарки дрожжевой массы и последующей ее сушки центробежно-распылительным методом. Огромные установки находятся под открытым небом и даже не смотря на герметичность элементов, имеет большой коэффициент выброса пыли. Особенно много пыли выходит в атмосферу при выгрузке готовой продукции в вагоны-хопперы. Даже не смотря на то, что перед выгрузкой концентрат проходит грануляцию, что снижает его летучесть и повышает сыпучесть и прочность гранул, это НЕ избавляет технологию от пылевых выделений.

Сам вред пыли проявляется в ее патогенетической активности. Доказано, что при вдыхании человеком, пыль осаждается по всей системе дыхательных путей, в особенности поражая нижние отделы дыхательного тракта. Заболевания, сопровождающие воздействие пыли не ограничиваются бронхиальной астмой. Здесь также присутствуют случаи острого и хронического ринита, синусита, ринофарингита а также комбинированных аллергических заболеваний ВДП (верхних дыхательных путей). Среди рабочих, имеющих непосредственный контакт с белковым производством, наблюдается сенсибилизация к антигенным субстанциям готового продукта, нарушение обмена биогенных аминов, тучноклеточная и лимфоидная инфильтрация подслизистой оболочки ВДП с последующим уплотнением мерцательного эпителия и др.


Штамм дрожжей под микроскопом

***

И народ стал замечать проблему. Пока что слабо, не совсем уж заинтересованно. Что-то по типу "сейчас они модернизируют процесс и все станет на свои места". Люди пока еще верили в то, что вспышки заболеваний в скором времени должны будут отступить. И правда, после остановки завода в 1976 году произошла первая модернизация производства. Была налажена работа очистных сооружений, начались исследования проблемы белковой пыли как загрязнителя. Было положено начало разработкам автоматической системы обнаружения пыли.

Город спал спокойно. Это были беззаботные 70-ые, золотые годы для завода и его коллектива. Производство уверенно двигалось вперёд, решая проблемы и совершая всё новые и новые прорывы. И так продолжалось до тех пор, пока в строй не вступила вторая очередь производства кормовых дрожжей. На новом комплексе, который начинал строится в 1977 году, планировалось производство гидролизных кормовых дрожжей на основе штамма аспорогенных кислотоустойчивых дрожжей П-19. В гидролизном цеху организовали дрожжевое производство, располагавшееся в северной части цеха. Думаю, многие урбантриперы, побывавшие на КБХЗ, узнают это здание из тысячи. Оно и поставило жирный крест на будущем завода. Правда, это проявится только через 10 лет.


Гидролизный цех. Фото Jaden

В 1982 году к гидролизному производству было пристроено еще несколько крупных цехов, которые составили фурфурольное производство. Это цех №7 по выпарке фурфуролсодержащего конденсата (ФСК) и цех №8 по ректификации ФСК и получении чистого технического фурфурола. Это красно-белый кубовидный цех и бледно-зеленый высокий цех соответственно. Лазавшие на БХЗ должны помнить эти цеха как самые первые, выступаюшие на горизонте при приближении к заводской территории со стороны Волховского шоссе. Была введена вторая очередь очистных сооружений, а также комплекс прямоугольных отстойников на северо-востоке территории. Именно там вскоре появится крупная свалка отходов гидролизных цехов. Но об этом немного позже. Был положен конец крупным стройкам на восточной территории, наконец-то гидролизный комплекс пущен в полной проектной мощности. Эти, отведённые еще в 1972 году территории, долго простаивали чтобы на этом месте встали новые цеха второй очереди. Теперь лозунг под въездной стелой города Кириши "о запахе свежеиспечённого хлеба с пуском биохимзавода" будет оправдана. Действительно, фурфурол пахнет свежим ржаным хлебом...


Строительство нового цеха

Доподлинно неизвестно, при каких обстоятельствах и почему произошло то, что произошло. Неудовлетворительный контроль за оборудованием? Аварийный выброс, выведший из строя систему очистки? Банальная воля случая? Так или иначе, неотвратимое теперь уже не нуждается в поиске причинно-следственной связи. Цепочка непредвиденных событий, уродившаяся в 1972 году, начала замыкаться.

***

Утренняя заря обволакивает район. Благородные тополя укрывают серые дома от оранжевых лучей, свежесть сумерек контрастирует с теплым светом северной области.. Где-то в городе послышалась сирена скорой помощи. Не часто, ох как нечасто люди слышали эту сирену в такое раннее время. Что же приключилось? Ответ не заставил себя долго ждать. Тайна вскрылась сама, причем стремительно и по нарастающей, порождая все новые слухи, все новые доводы и мнения.

История не запомнила время, но по некоторым данным после анализа фраз и воспоминаний, в ночь на 11 апреля по утро 12 апреля 1987 года на очистных сооружениях гидролизного производства произошла крупная авария. Они просто вышли из строя. Когда началась смена, производство было выведено из "спящего режима" (после полной остановки потребуется 5 дней на пуск завода) в свой штатный режим. Очистные сооружения не заработали. Колыхнув систему пуском, был открыт сброс жидкости из отстойников. Река Волхов приняла около сотни тонн сточных недоочищенных вод. Гидролизное производство подразумевает образование тяжёлых отходов, таких как концентрированные остатки серной кислоты, щелочные соединения, биогенные соединения азота и фосфора, серы, сульфатные и сульфитные соединения, вкупе с этим отходы фурфурольного производства: те же сульфаты, производные фурановых, лигнин (который на фурфурольных цехах не отправлялся в котельную в качестве топлива), в том числе обогащенный по сернокислотному составу лигнин. Клетки гриба-продуцента тоже оказались в больших количествах выброшенными в реку. Оказались они там по причине недавней очистки оборудования от осаждений этими самыми клетками. А клетки, на минутку, это не только микроуровень. Клеточные массы в промышленности в жидкостной и флотационной (пенистой) фазе достигают не самых маленьких объемов, а пребывая в питательных средах они стремительно размножаются почкованием. Поэтому спустя некоторое время после эксплуатации, часть оборудования приходится вычищать от остатков. Такова причина выброса клеток через стоки.

Общественный резонанс произошел не сразу, постепенно. Со слов очевидцев аварии, еще ночью они почувствовали удушье и тяжесть дыхания. Состояние резко ухудшилось, нескольких человек госпитализировали. Диагнозы разные, но связаны с одним — острое респираторное заболевание. Одним из пострадавших был Владимир Васильев, студент и почтальон на подработке. В ночь на 12 апреля, не в силах терпеть осложнение ситуации, Владимир садится на электричку до Ленинграда. Выехав за город, его самочувствие заметно улучшается. Этот случай он вспомнит в интервью в телепрограмме "Экологический дневник", выпуск "Город Кириши" за 1988 год. Именно Васильев станет ключевой фигурой в построении общественного движения "Против БВК", а также станет основателем 6-ой секции ВООП, которая будет специализироваться на экологии. В период с 1987 по 1990 года она будет заниматься фактическим уничтожением Киришского биохимзавода и мнимой войной с представителями микробиопрома и биотехнологии всего Советского Союза.

"Это случилось в апреле... 87-ого года. Биохимический завод нашего города в это время делал очень большие выбросы. И... Ребенок заболел, стал задыхаться, и мы отправили его в больницу. И тогда мне и приша в голову мысль, что если с ним что-то случится, с Андрюшей, то вместе с ним понесут за черную речку и директор БХЗ. В среду 29 апреля нам позвонили и сказали что ребенок скончался. Тогда вот и начал продумывать, практически, как осуществить. Вплоть до того, что первая мысль была: как подойти к дверям в квартиру, как позвонить, где держать руку с оружием. Вот... Но все таки решил поступить по-другому. Не знаю".

Владимир Хитрин


Можно лишь догадываться, какое волнение, стресс и горе переживает отец погибшего сына. Холодная рассудительность Хитрина не позволила случится самосуду, но человек не смог стоять в стороне молча. Его можно и нужно понять. В день первомайской демонстрации трудящихся Владимир подготовил страшный плакат, который не остался без внимания.

***

Вот и прошли дожди, понемногу отступают облака. Теплый солнечный день ознаменовал начало поздней весны. В воздухе уже чувствуется привкус приближающихся летних деньков. Мальчуганы и девчата, собравшись группками, то и дело бегают по дворам и школам. Сами занятия не проводят, зато после дополнительных кружков кто-то гуляет, а совсем уставшие отправляются домой, отсыпаться на пригреве. На площади собрались толпы народа. Сейчас гордо пройдут заводские колонны, рабочие отмечают праздник Весны и Труда!


Колонна БХЗ

Во главе колонны руководители завода. Человек в чёрном пальто — Константин Занько, директор биохимического завода с 1976 года

Играет музыка, под аплодисменты колонна заворачивает на главную площадь. Радостные лица, уверенный шаг и гордый взгляд вперед. Только вот проходя мимо фотографов, колонна опускает взгляд...

А где-то поодаль раздается шум. Негодующие возгласы, часть толпы скопилась вокруг одного места то ли в оцепенении, то ли в предвкушении продолжения действа. На площадке в колонне появился мужчина с плакатом. Текст не кричал лозунгами, не бодрил цитатами. Он вызывал тревогу. Неясность. Отторжение.


И все же к мужчине начали подходить люди. Кто-то угрожал, кто-то сочувствовал. Началось формирование отдельной, крошечной колонны людей, которые не остались равнодушными. Которых постигла та же участь.

Под конец апреля было зарегистрировано 14 детских смертей. ОРЗ, астма. Реальная причина — микогенная аллергия.

Родители болеющих детей наконец-то смогли толкнуть слово в массы. Молчать сил больше не было. Перед общественностью вставала проблема, которую решить не способны поодиночке. Полагаться на министерства, на завод, на власти уже не имело смысла — сотни писем были проигнорированы или парированы. Началось назревание общественного резонанса, единого мнения против БХЗ, против БВК, против биотехнологий.

***

17 мая 1987 года Владимир Васильев сумел через городской комитет зарегистрировать 6-ую секцию ВООП (Всероссийское общество охраны природы). В этом же месяце инициативная группа начала организацию своих первых собраний, где обсуждались экологические проблемы города. Главным образом встревал вопрос о БВК. Пока еще зелёные члены секции накапливали опыт в сфере микробиологии и технологии, но на тот момент конструктивной дискуссии вести они не могли, и Васильев понимал это. Поэтому к секции подключалось всё больше специалистов, которым также была небезразлична судьба города.

Подписи киришан для Михаила Горбачёва с жалобами на биохимический завод, 1987 год

1 июня состоялся митинг протеста. В День защиты детей на улицы вышло порядка 12 000 человек. Площадь заполонили толпы негодующих людей. Народ требовал закрыть биохимический завод.


По очереди пострадавшие подходили к микрофону. В воздухе витало беспокойство и волнение. Атмосфера давления переполняла чашу. Нервные люди высказывали свои проблемы, выливали свою душу. Кто-то подробно описывал все свои болячки, болячки своих детей. Кто-то кричал об остановке завода, закрытии, перепрофилировании. Кто-то прямо спрашивал у сотрудников биохима, неужели они не видят сложившейся проблемы? Постепенно к микрофону подступила группа Васильева. Вырезки из докладов, документы, исследования БВК — все это вылилось на десятитысячную толпу ошарашенных людей. Все лето и начало осени активно, еженедельно проводились собрания секции. Все больше участников насчитывала группа Васильева. Все больше давления в поисках справедливости обрушивалось на БХЗ. Второго июня завод был остановлен на крупную модернизацию и реконструкцию.


***

Два лагеря сошлись в равной борьбе. С одной стороны — власти, комплекс министерств, промышленники, с другой — простой народ, борющийся за право жить, а не выживать. У одних финансирование, прикрытие, государственная опека, а у других — голый энтузиазм, страх, сплоченность. Возникает странное чувство от разделения: "Мы и Они". Но ведь и завод не игнорирует проблему. Ремонтирует, реконструирует, реорганизует, восстанавливает, модернизирует. Но точка невозврата уже была достигнута, тогда, весной 87-ого. Кипение и накал продолжает расти. Жители города уже по-другому смотрят на завод. Нет уже гордости за первенца новой отрасли, нет восторга, нет надежд. Тем временем, под конец осени начала зимы Васильев идет на контакт со съемочной группой Леннаучфильма. Начинаются съемки фильма, и, попутно, посещение конференций, инспекции городов, в которых уже существуют или только планируются строить новые заводы БВК.

Предвзятость, непонимание, конспирация.


Халатность, ошибки, нарушения.


Быков Валерий Алексеевич, первый директор БХЗ (1971-1976), министр Минмедбиопрома. Ключевая фигура в развитии отрасли

Рождается новая цепочка событий. Авария, митинг протеста, организация 6-ой секции, "бомба" почтальона Васильева (разгромный доклад о вреде БВК), события 1989 года... Перестройка. Началось настоящее поступательное уничтожение микробиологической промышленности. Презрение и недоверие к биотехнологиям и тем, кто ее продвигает и эксплуатирует, перестало быть локальным. Кириши, Кременчуг, Новополоцк, Ангарск, Мозырь, Кстово, Светлоярск.

Утро 10 мая 1987 года. Первая общественная инспекция членов клуба кинолюбителей на КБХЗ. Выявлена лигниновая свалка вперемешку со строительными отходами, а также бракованной продукцией.


Дрожжи в мешках


Осенью 1987 года были завершены испытания реконструированного производства. Производство гидролизных дрожжей было закрыто. Повторный митинг протеста против БВК был организован 1 июня 1988 года. Назревали митинги и в других городах, где были расположены аналогичные предприятия. Опять конференции о вреде микробного белка, новые исследования, митинги, давление со стороны 6-ой секции. Гласность. Свобода. Борьба.

Форсированное уличение биохимического завода в разрушительном действии на экологию не прекращалось. Гласности подвергли факт наличия многотонной свалки сульфитного лигнина за территорией БХЗ, в лесу. Вязкая субстанция органических отходов вперемешку с сернокислотными соединениями и прочими химикатами пузырилась и источала зловонный специфический запах. Чего стоит только легенда о егере: однажды местный егерь решил прокатиться по шламоотвалу на своём мотоцикле. Уже вечером того же дня колёса и днище мотоцикла покрылось тяжёлым коррозийным налётом.


Лигниновые отвалы

***

В период с 1989 года по 1995 год все 8 крупнотоннажных комплексов по производству белково-витаминного концентрата на жидких парафинах нефти были закрыты. Технологии утрачены, уникальное оборудование в виде реакторов, ферментеров, сепараторов, флотаторов, сушилок было "реализовано" в виде металлолома. Процессом распила гидролизного производства занимался бывший начальник гидролизного цеха, а к закату жизни КБХЗ и замсекретарь заводского парткома КПСС, Александр Шиманов.

Вырезка из статьи "Металлический думец" за 5 декабря 2005 года

"В конце 1980-х годов Александр Шиманов и его друзья Владимир Бовыкин и Назрет Чагаров учредили сельскохозяйственный кооператив "Отрада". Получили в аренду землю в деревне с одноименным названием и попытались хозяйничать. Но сельхозпродукция требовала больших вложений трудовых ресурсов и приносила слишком мало прибыли. В итоге аграрное хозяйство было заброшено, а на землях сельхозназначения обосновался элитный коттеджный поселок.

Вскоре "Отрада" занялась более выгодным делом: торговлей металлом, что быстро привлекло внимание правоохранительных органов. В 1993 г. автомобиль кооператива был задержан на российско-эстонской границе. Под грузом белково-витаминного концентрата (БВК), который и значился в документах, был обнаружен лом цветных металлов. У неприятного для Шиманова, Бовыкина и Чагарова инцидента была своя предыстория.

В самом начале 1990-х годов, когда Киришский биохимический завод медленно, но уверенно вползал в серьезный кризис, Владимир Бовыкин, друг и партнер Шиманова, занимался реализацией лома цветного металла с БХЗ в Финляндию. Там то он и познакомился с неким Василием Галагановым, проживающим в Тарту, который уже в то время на территории Эстонии занимался скупкой цветного металла, с последующей реализацией в странах дальнего зарубежья. А после встречи с Бовыкиным Галаганов решил переориентироваться и стал закупать в России жмых подсолнечника и БВК.


***

Несмотря на все усилия городского экологического движения, правительственное решение 1989 года о закрытии и перепрофилировании БХЗ не было выполнено в полном объеме. Производство белково-витаминного концентрата прекратилось лишь в 1993-ем, причем по экономическим причинам. Выбросы пыли БВК в атмосферу города прекратились.

После роспуска и ликвидации Минмедбиопрома в 1989 году вся отрасль микробиологической промышленности была обречена. На примере Шиманова мы можем увидеть, что уже под конец функционирования КБХЗ люди задумывались о том, что делать после закрытия завода. Делать и впрямь было нечего. Куда направили специалистов? Куда отправили оборудование? Смогли ли перепрофилировать производство? И все эти проблемы и вопросы встревали не только в Киришах. Таким образом, с наступлением 90-ых годов все заводы по производству БВК были ликвидированы. Перепрофилизация все же удалась, но с большими потерями. Кстовский завод теперь занимается производством ПВХ. На территории Новополоцкого завода БВК (который закрылся лишь в 1995-ом году) организовали микропроизводство поликарбоната и полиэтиленовой упаковки. Ангарский и Кременчугский заводы наполовину заброшены и обросли частниками. Мозырский биохимический завод превратился в крупный завод этилового спирта, тоже не без остаточных заброшенных территорий. Ну а Киришский БХЗ потерпел огромные потери. На месте ферментерного цеха вырос стекольный завод "Русджам-Кириши" (осн. в 1990-ых), на месте цехов переработки угольной кислоты и синтеза этилового спирта основали ликёро-водочный завод "Тигода" (осн. в начале 2000-ых), на месте центрального склада леса теперь шпалопропиточный завод. Что с остальными мощностями? Весь гидролизный комплекс опустел и стоял заброшенными остовами и руинами на протяжении почти двух десятилетий. Производство тетрагидрофурана, которое начиналось еще в 1984 году, так и не было окончено. Строили эти цеха для военно-промышленного комплекса. Вся вспомогательная очередь промплощадки БВК также была заброшена, сушильный цех с дорогими сушильными установками был попилен на металл еще в 90-ых. Через его территорию провели железнодорожную ветку для нужд стекольного завода.

Опытное конструкторское бюро тонкого биологического машиностроения в его прежнем виде уже не существует: оно разделилось на несколько акционерных обществ, крупнейшее из которых — Киришский завод биологического машиностроения; высокотехнологичное производство в полной мере востребовано не было. Сегодня это очередной рассадник частных арендаторов.

Таким образом, с экономической точки зрения в Киришах произошли серьезные структурные изменения: БХЗ и ОКБ ТБМ утратили свои первоначальные позиции, в то время как «Киришинефтеоргсинтез» и ГРЭС-19 стабилизировались и продолжают улучшать свое положение. В целом Кириши сегодня — благополучный в хозяйственном отношении город с сильной системой социального обеспечения.


Итоги уничтожения целой отрасли промышленности?

В лихую пору везде был срезан и продан нержавеющий металл — на зарплату людям. А мы и без того отстаем по величине металлического фонда от развитых стран. Производство проката из нержавеющей стали в 2006 году по сравнению с 1990-м упало в 8 раз! Там были уникальные аппараты из нержавейки и титана, пригодные для работы в высокоагрессивных средах, с большим давлением. Ферментеры, сепараторы качественные, сушилки, выпарные установки. Все изготавливалось из прекрасных материалов на заводах авиапрома и Минхиммаша. Когда оборудование резали на металлолом, многие технологи со слезами уходили из цеха.
Мы потеряли все инвестиции, вложенные в заводы. Мы полностью потеряли кадровый состав. Промышленных микробиологов прежнего уровня не осталось. Произошел научный откат. Соответственно понизилась планка всех институтов, которые занимались этой технологией, начиная от пищевых и заканчивая фармацевтическими, иммунологическими, пульмонологическими. Уничтожена инфраструктура — подъездные пути, площадки, цехи, растащена приборная техника. А сколько ценной продукции не получено!

На сайте киришских "зеленых" сообщается, что в 1993 году Михаил Горбачев организовал Международный Зеленый Крест, базирующийся в Женеве. Ему вручена экологическая премия "Европейская природа" за заслуги в закрытии на территории СССР 1300 опасных производств. Есть ли смысл вспоминать события 20-летней давности? Лес рубят — щепки летят, потерявши голову — по волосам не плачут. Реформы ополовинили реальный сектор. Потеряны стратегические отрасли. Одно авиастроение чего стоит. Но ведь под нож пошли не только ферментеры. Бог бы с ними. Под прекрасные лозунги "Спасутся спасатели" или "То, что хорошо для меня, должно быть хорошо для Родины" срезались ростки будущего технологического уклада, в который развитые страны вступают только сегодня. Осознанно ли, непреднамеренно ли? Были ли "зеленые" всего лишь подручным инструментом в каких-то глобальных технологиях — в конце концов неважно. Важно ответить себе на вопрос: начнем ли мы когда-нибудь учиться на собственных ошибках?